Есть вопросы? Свяжитесь со мной
Просьба по возможности писать вопросы в комментариях к статье. Личный вопрос требует подробного описания ситуации, иначе будет оставлен без ответа.

О чем умолчал Исаак Беккер?

В этом обзоре я хочу рассмотреть книгу известного финансового консультанта Исаака Беккера. Ее можно купить онлайн в издательстве Литрес – цена совсем небольшая и если вы начинаете свой путь в инвестициях, то данное издание это неплохой вариант ознакомиться с финансовой индустрией. Однако мне, как не новичку в теме, некоторые моменты бросились в глаза. Ниже вы можете прочитать, что именно.

 

Отраслевые фонды

Для начала стоит отметить, что с момента издания прошло 10 лет (книга писалась в кризис 2008 года), так что часть информации устарела. Виды структурных продуктов вообще “горящая путевка”, но консультант очевидно хотел разобрать конкретные примеры. Более интересно то, что ни одна компания инвестиционного страхования, упомянутая в книге, с россиянами уже не работает – сравнительно недавно ушли с российского рынка Дженералли и RL 360. Однако общая информация актуальности не потеряла.

О названии. Его вторая часть “О чем умолчал папа Кийосаки?” простой прием для продажи. Кийосаки в книге упоминается всего один раз в виде цитаты, что “настоящий инвестор диверсификацией не занимается, а всегда выбирает единственное и наиболее эффективное направление для вложения своего капитала”.

Я читал Кийосаки. В реальности он умолчал о том, что потерял много денег (видимо на акциях) к середине 80-х годов, то того зарабатывая как продавец ксероксов и на службе в армии. Он и сегодня не любит вопросы про тот период. Впоследствии он сделал состояние на удачной перепродаже недвижимости и прославился своим подходом к активам и пассивам. Поэтому советы о ценных бумагах Кийосаки практически не дает, хотя с уважением говорит о Линче и пару раз положительно упоминает инвестиционные фонды.

Вообще Беккер пишет на мой вкус немного пространно, но доступно. Тем не менее иногда можно встретить такие обобщения:

Статистика свидетельствует, что 75–85 % паевых фондов показывают результат ниже индекса. А как же те, которые опережают индексы? Такие фонды есть, отвечает Богл, и они даже могут год-два показывать такие результаты, но, как правило, в долгосрочном периоде их показатели все равно ниже.

Выглядит не очень понятно. “75–85 % паевых фондов показывают результат ниже индекса” – за какое время? В конкретном году результаты могут быть очень разными – при сильном падении рынка его как правило обгоняет не менее половины активно управляемых фондов акций. А вот на дистанции 10 лет такой процент достаточно репрезентативен. Ко второй части еще больше вопросов. Год-два? Из написанного выше 25-15% фондов из исходной выборки могут быть лучше индекса через 10 лет, хотя при увеличении этого срока процент продолжит падать. Вы поняли это из исходной цитаты? Я – нет.

пассивные и активные стратегии

Но описанная выше неточность меркнет в сравнении с рекомендациями по отраслевым фондам. Возьмем другую цитату:

Большие возможности для диверсификации дают и зарубежные отраслевые фонды. Например, Investec Global Energy Fund. Он относится к Value Large Cap и вкладывает в компании, связанные с энергетикой, по всему миру, включая США, Канаду, Западную Европу, Азию. За последние годы также показал хорошие результаты: в 2003 г. он вырос на 32 %, в 2004-м – на 41 %, в 2005-м – на 62 %, в 2006-м – на 10 %, в 2007-м – на 38 %.

Что отсюда следует? Фонд четыре из последних пяти лет показывал доходность в несколько раз выше среднеисторической по рынку США (8-10% в год). Следовательно, в данный момент фонд скорее всего сильно перегрет, время инвестировать в него упущено. В результате сегодня котировки фонда Investec Global Energy Fund A Acc EUR находятся немного ниже, чем 10 лет назад в сентябре 2008 – при том, что фонд реинвестирует дивиденды. Здесь нет прямого совета покупать этот фонд в 2008 году, но трудно представить другой вывод из написанного.

Понимая, что в силу различных обстоятельств не все советы выполнимы, я бы акцентировал внимание на долгосрочных и перспективных стратегиях. Например, это относится к развитию атомной энергетики, использованию водных ресурсов планеты и др. Для этого можно использовать ETF (exchange trade funds), торгуемые на биржах специальные фонды. Например, Market Vectors Global Nuclear Energy ETF (торгуется на American Stock Exchange) отражает динамику индекса DAXglobal Nuclear Energy, куда входят бумаги американских и зарубежных компаний, чей бизнес связан с атомной энергетикой. В 2007 г. этот фонд принес доход около 27 %.

Указанный фонд VanEck Vectors Uranium+Nuclear Engy (NLR) за сентябрь 2008 – сентябрь 2018 потерял более четверти стоимости. Конечно, спустя 10 лет легко быть умным задним числом. Но тем не менее налицо концентрирование на отраслевых фондах, хотя никому не известно, как они поведут себя в будущем. Акцент портфеля инвестора должен быть на мировом росте, а большая недавняя доходность какой-либо отрасли должна скорее отпугивать, чем привлекать. Да, при этом можно упустить начало большого роста – но правило возврата к среднему срабатывает на рынке гораздо чаще. Сработало и в случаях выше.

Еще один пример – Merrill Lynch World Gold, который вкладывает в компании, связанные с добычей золота по всему миру. Такой фонд очень полезно иметь в портфеле, он хорош во времена, когда на фондовом рынке не все гладко, ведь золото, как правило, действует как защитный актив. В 2003 г. у Merrill Lynch World Gold вырос на 54 %, в 2004-м понизился на 6 %, в 2005-м он показал рост на 31 %, в 2006-м вырос на 28 %, в 2007-м – на 34 %.

Снова акцент на недавней доходности, но есть и еще одна тонкость. Золото в виде металла и в виде акций компаний, его добывающих – не одно и то же. У Бернштайна есть диаграмма, согласно которой по шкале риск-доходность акции компаний, добывающих драгоценные металлы, исторически имеют большой риск (больше акций), но заметную меньшую доходность. Поэтому хотя золото действительно является защитным активом, но приобретать его лучше в виде фондов, вкладывающихся непосредственно в металл. За сентябрь 2008 – сентябрь 2018 BGF World Gold Fund (USD), отслеживающий FTSE Gold Mines Index, потерял примерно половину стоимости. Само золото за это время выросло более чем на 30%, т.е. примерно на величину инфляции в США.

 

Сколько каких активов?

Я бы в своих расчетах опирался на сложившийся консенсус о том, что инвестору хорошо иметь в портфеле порядка 15–20 % зарубежных активов. С единственной поправкой для российского инвестора: его вложения за рубеж должны быть НЕ МЕНЕЕ 20 %.

Вставлю свои пять копеек. Между российским и американским инвестором есть огромная разница, поскольку капитализация рынка США более 50% от мировой, а российского рынка не более 1-2%. Так что доля “домашних” активов должна быть у этих инвесторов очень разной. Вкладывающийся только в отечественный рынок россиянин оставляет за бортом 99% мировых возможностей, американец – только 50%. Мировое соотношение может быть ориентиром для долгосрочного портфеля, хотя необязательно полностью его копировать: перед крахом японского пузыря в 1990 году доля японских активов в мире составляла 40%, сегодня – в четыре раза меньше.

 

Банки и страховые компании

Далее автор переходит к рассмотрению структурных продуктов банка HSBC, при этом делая следующую оговорку:

Сейчас сложно найти крупный банк, который не предлагал бы своим клиентам структурированные продукты с гарантией на вложенный капитал. Этот рынок оценивается в $5 трлн, что говорит о его популярности и востребованности. Причем постоянно появляются новые продукты. Почему был выбран HSBC? Скажу сразу: я не являюсь представителем этого банка, меня не связывают с ним никакие коммерческие отношения.

О структурных продуктах я писал статью тут. Как раз на продукте того же типа (совокупность акций, каждая из которых не должна упасть ниже определенного порога) и концентрируется Исаак Беккер. Но если инвесторы получали очень приличную премию в те годы, когда риск не реализовывался, то стоило спросить себя – действительно ли эмитент структурного продукта хочет сделать нас богатыми? Ведь банк или является посредником, получая комиссию, или к тому же находится на другой стороне сделки и несет финансовую ответственность за результат. Иначе говоря, заинтересован в проигрыше клиента.

Я вижу ситуацию следующим образом. Автор, разумеется, понимает, что многие читатели книги в курсе о комиссиях продавца структурных продуктов. Поэтому для рассмотрения он выбирает банк, с которым у него (на тот момент) нет соглашения. Но автор мог рекомендовать своим клиентам либо структурные продукты других банков, либо заключить соглашение с HSBC после написания книги. Реклама-то сделана. Не хочу спекулировать, как было на самом деле – важно то, что такая возможность была.

Кипрский кризис 2013

Другой момент – просчитывание рисков. Серьезные банки и страховые компании имеют великолепный математический аппарат расчета рисков и большой практический опыт. Так что если продукт представляется вам очень выгодным, то вы либо что-то не учли, либо чего-то не знаете. Более того – ввиду сложности расчета и оценки рисков банк накинет несколько процентов на расчетные данные. Может ли после этого продукт быть выгодным для вас? Может, но уже с заметной долей везения – точно большей, чем вы услышите от продавца продукта.

Характерно и то, в каком ключе упоминаются в книги риски структурного подхода:

Представитель восточного отдела банка, который курирует русских клиентов, убедил инвестора, что риск такого вложения минимален: трудно представить, чтобы EURO STOXX 50 упал на 27 %. Поэтому тема возможных потерь клиента вообще не поднималась. В апреле 2000 г. инвестор вложил в эту программу $500 000 (на три года). Следующие три года он исправно получал обещанные 10 % дохода и был очень доволен тем, что зарабатывает в 10 раз больше процентов по банковским депозитам. Разочарование пришло позже, когда через три года вместо $500 000 ему вернули только $58 500.

Т.е. некий представитель банка предложил инвестору рисковый продукт – но если бы тот сразу обратился к автору книги, то этого бы не произошло. Тут автор очевидно сообщил бы ему, насколько сильно могут падать не только отдельные акции, но и весь рынок. Однако этот случай мало отличается от описанных в книге ранее – наоборот, риск сильного падения отраслевого фонда выше сильного падения всего рынка.

А хотите знать, почему был предложен такой вариант? Думаю, логика была примерно следующая. Апрель 2000 – это практически пик пузыря доткомов. Для знающих рыночные законы было очевидно, что американский рынок вскоре резко пойдет вниз и скорее всего увлечет за собой другие рынки. Так и случилось – и если банк был противоположенной стороной сделки, то просто переиграл своего неискушенного клиента.

виды инвестиционных рисков

Дальше автор начинает говорить об английском методе страхования – и сглаживает недостатки предыдущего случая, переключая внимание читателя на новый продукт:

… с точки зрения клиента здесь возникает серьезный конфликт интересов. Интерес инвестора заключается в получении максимального дохода при тех рисках, которые он может себе позволить. Для него важна не принадлежность продукта тому или иному банку, а использование лучшего из имеющихся на международном рынке инвестиционных продуктов. У банка другая задача – заработать как можно больше. Зачастую это достигается путем максимального наполнения инвестиционного портфеля клиента собственными продуктами.

Использование английского метода позволяет уйти от этого конфликта интересов. Страховая компания является независимым администратором, в том числе выполняя приказы инвестора купить или продать тот или иной актив. У нее нет интереса купить фонд облигаций, принадлежащий, скажем, банку UBS, или, например, инвестиционный фонд, вкладывающий в американские акции, семейства Franklin Templeton. Подобные решения принимает клиент или его инвестиционный консультант.

Если “с точки зрения клиента здесь возникает серьезный конфликт интересов”, то зачем же было до того так подробно останавливаться на собственных продуктах банка и говорить об их преимуществах? Очевидно затем, чтобы сформировать о них положительное впечатление – но с другой стороны задача выполнена, и инвестор о рисках предупрежден. И даже не мелким шрифтом.

Стоит признать, что инвестиционное страхование действительно выглядит лучше по сравнению со структурными продуктами. Но вот насчет конфликта интересов… конфликт интересов заканчивается там, где нет продавцов. Тогда как одна известная компания инвестиционного страхования просто загоняет своих представителей на курсы в Москву, убеждая, что они отобьют убытки продажей продуктов компании. И более того – если сотрудник в течение года не привлек ни одного клиента, договор с ним просто разрывается.

Что именно представляет из себя английский метод? Это своеобразный гибрид страхового полиса и доверительного управления. Он устроен следующим образом: юридически инвестиции оформляются в виде страхового полиса, внутри которого имеются составляющие для организации и управления инвестиционным портфелем. Страхуется жизнь инвестора, а величина страховки, как правило, составляет 101 % от стоимости полиса на момент страхового случая. Отсюда понятно, что стоимость полиса может быть как выше, так и ниже внесенной в программу суммы – в зависимости от результата инвестиций. Плюсы программы: защита капитала от требований сторонних лиц, понятный механизм наследования, возможность не заполнять налоговую декларацию в течение всего срока инвестирования.

наследование активов на брокерском счете

Кажется, есть вполне логичные предпосылки выгоды продуктов английского метода:

Оперируя огромными суммами, страховые компании заключают соглашения с крупнейшими инвестиционными институтами о покупке их продуктов на льготных условиях, «по оптовым ценам». Например, обычно при покупке паев инвестиционного фонда необходимо заплатить комиссию, размер которой может доходить до 5 %. А страховая компания купит фонд с минимальной платой – как правило, 0,25–1,5 % – или вовсе без наценки. Это позволяет инвестору уменьшить затраты при работе с фондами и повысить мобильность своего капитала.

Это действительно так – взаимные фонды в рамках страховых компаний и сегодня торгуются без наценки. Нюанс в том, что это… взаимные фонды. Тогда как существуют биржевые фонды, где в рамках обычного брокерского счета наценка также отсутствует. Причем выбор этих биржевых фондов у американского брокера будет гораздо больше, чем у страховой компании – по крайней мере, в пределах нескольких десятков тысяч долларов. Что же достается страховщику? Об этом снова говорится в конце, после многочисленного подчеркивания плюсов инвестиционного страхования:

Во-первых, клиент несет затраты за администрирование портфеля, причем не маленькие, во всяком случае так поначалу кажется многим моим клиентам. Как правило, эти затраты варьируются от 1 до 2 % от стоимости портфеля в год. Во-вторых, клиент оплачивает работу инвестиционного консультанта, который управляет его портфелем.

Клиентам не зря кажется. Стоимость за управление в биржевых фондах в среднем составляет сегодня 0.05-0.5% в год, а суммарная комиссия страховой компании может быть в несколько раз выше этой суммы. Кстати, дополнительная наценка может возникать, когда страховые компании формируют собственные, зеркальные фонды:

Во-первых, существует достаточно большой список так называемых Mirror Funds («зеркальные фонды») – внутренних фондов компании. Их Royal Scandia предлагает на основе уже существующих фондов и продает под своим брендом. Возьмем для примера известный фонд Mutual Bacon компании Franklin Templeton. Он вкладывает в акции стоимости, имеет очень хорошую историю. В качестве Mirror Fund этот фонд носит название Royal Scandia USD Franklin Mutual Bacon. По сути это тот же фонд: компания покупает его, определенным образом делит его на паи и продает как свой собственный.

Это весьма похоже на то, что делают некоторые российские ПИФы: они просто покупают биржевой фонд на зарубежной площадке и продают его российским инвесторам, взимая дополнительную комиссию. Большинство страховых компаний, кстати, предлагают инвесторам лишь взаимные, а не биржевые фонды. Почему? Ответ напрашивается: тогда исчезает повод говорить, что взаимные фонды берутся дешево по оптовым ценам…

 

ASSET ALLOCATION

Беккер не может пройти мимо такой темы, как распределение активов – однако рассматривает ее на мой взгляд весьма неохотно. Из книги объемом почти 230 страниц теме портфельного инвестирования посвящено всего 20, т.е. менее 10% объема. Разумеется, в таком случае содержательно донести хотя бы основные тезисы не получается, хотя и приводится несколько примеров возможных портфелей.

Более того: если в структурных продуктах и английском методе речь первоначально идет о преимуществах, а о недостатках написано мало и в конце глав, то портфельное инвестирование у Беккера начинается с портфеля ING Investment Management, который не выдержал кризиса 2008 года:

Распределение активов с такой сложной методологией, которую применяет ING, не оградило ее инвестиции от спада, как, впрочем, и большинство инвестиционных фондов других крупных компаний. Удивительно, что в этой сложной структуре не нашлось места таким активам, как золото, серебро, платина, нефть.

Что закладывается в сознание? Да не очень-то он хорош, этот портфельный метод. Ни нефть не внесли, ни платину – очевидно, инвестиционный консультант лучше знает, что вырастет в кризис. Так что в какой-то мере все приведенные далее портфели будут восприниматься читателем через призму неудачи ING.

Нет указания и на то, что портфельный метод хорош в первую очередь настройкой под конкретного инвестора – процесс, который отличает финансового консультанта от продавца продуктов. Вместо этого просто рассмотрены два автоматических советника по составлению портфелей. Нет упоминаний о влиянии корреляции активов, диаграммы риск-доходность, теории Марковица. Автор не в курсе или есть другая причина? Думаю, есть – но о ней немного ниже.

 

Конфликт интересов

В конце книги автор рассуждает о конфликте интересов – и тут мне тоже найдется, с чем поспорить.

Существует мнение, что работать с независимым финансовым консультантом лучше, чем с тем, кто связан с какими-либо компаниями. Я с этим не согласен: главное в разрешении конфликта интересов – честность и порядочность человека, его профессионализм. Консультант, представляющий одну-единственную компанию, может сказать, что в ней есть необходимый вам продукт, а может посоветовать рассмотреть и варианты, которые предлагают другие компании: возможно, они лучше подойдут вам.

Рискну спросить: как измерить честность и порядочность человека? Есть сайт, где измерен этот параметр для различных консультантов? Едва ли. Читать отзывы в интернете? Их можно купить, а также заказать черный пиар. Так что инвестору стоит полагаться лишь на здравый смысл и на то, что консультант не получит дополнительное вознаграждение от продажи продукта – тогда он точно будет заботиться именно об интересах клиента. Ибо чем больше комиссия консультанта, тем легче убедить себя, что продукт будет выгодным для клиента…

Я стараюсь найти компромисс со своими клиентами следующим образом: они производят относительно небольшую оплату за текущую работу, а также выплачивают мне вознаграждение за достигнутый результат.

Т.е. двойная оплата: за составление портфеля (поиск нужного продукта) и за результат. Сколько же предполагается в последнем случае?

Система оплаты финансового консультанта должна быть такой, чтобы у него был ощутимый интерес в достижении результатов: его вознаграждение должно напрямую зависеть от роста стоимости управляемого портфеля, например, составлять 10 % или 15 % от прироста активов.

Примерно столько же берется в хедж-фондах – около 20% от прибыли. Что же имеет инвестор при “ощутимом” интересе советника? Давайте посчитаем. Предположим, инвестору был составлен хороший инвестиционный портфель, давший 8% в год после 30 лет инвестиций. Отнимаем 15% прибыли и получаем 6.8% в год. Инвестируем 10 000$. Какой результат будет в первом и втором случае?

В первом случае с учетом сложного процента мы получаем примерно 100 600$, во втором – около 72 000$. Не считая затрат на составление портфеля, услуги консультанта обошлись в лишних 28 600$. И даже если 15% вычитается в конце инвестиций, то инвестор все равно теряет более 15 000$. Налоги для простоты опускаем.

Что же считать более правильным с точки зрения инвестора? Очевидно то, что консультант должен получать разовое вознаграждение за свою работу и не иметь дополнительной прибыли с продаваемых активов – иначе возникает сильный соблазн продать то, что выгоднее для себя, а не для клиента. И простите за рекламу, но я (не только, но в частности) работаю именно так.

 

О чем умолчал Исаак Беккер?

Ну и напоследок. Исаак Беккер в своей книге упоминает лишь два варианта инвестирования: через зарубежные банки или через страховые компании инвестиционного типа. Суммы весьма приличные, от десятков тысяч долларов. Не упоминает он лишь… самый выгодный для инвестора вариант – через зарубежного брокера. В 2008 году, кстати, число сотрудничающих с россиянами зарубежных брокеров было гораздо выше, чем сегодня. Но и сейчас можно открыть счет у зарубежного брокера с суммой от нескольких тысяч долларов.

Почему же об этом варианте ничего не говорится? Вижу лишь одно объяснение. Потому что консультант не получает от брокера ничего – или получает очень немного. В последнем случае это обычно разовая оплата, которая производится не сразу. Так что снова классический конфликт интересов, от которого очень сложно уйти.

Хотя Беккер рассказывает о ETF, в его рекомендациях чаще встречаются взаимные фонды. И это на мой взгляд тоже не случайно: управляющие компании взаимных фондов привлекают для их распространения посредников – банки, инвестиционные компании и пр. Поскольку при инвестициях во взаимные фонды клиенты должны платить надбавку и нередко скидку, этой комиссией вполне можно поделиться. В противоположность к этому биржевые фонды торгуются на биржах как обычные акции – цена на них прозрачна и единственной издержкой инвестора является малая плата брокеру за проведение операции. Но выгодно ли это вашему консультанту?

Отсюда, как мне кажется, нелюбовь автора книги к распределению активов, поскольку их философия подразумевает минимальные издержки инвестора. А значит, предполагает брокерский счет и низкозатратные биржевые фонды. Как я писал выше, страховая компания инвестиционного типа имеет свои плюсы – но если говорить о максимизации доходности, то предпочтительным вариантом все же будет брокерский счет + ETFs.

 

Заключение

Статья не ставит целью принизить опыт Исаака Беккера или “обвинить” его в меркантильности. Наверняка в его практике было достаточно случаев взаимовыгодного сотрудничества – а о потерях своих клиентов в подобных книгах не говорят. Я просто старался обратить внимание читателя на почти неизбежный конфликт интересов между вами и инвестиционным консультантом. Вы приходите за помощью или в поисках лучшего, чем депозит, варианта – но без некоторых знаний можете обогатить лишь представителей финансовой индустрии, причем совершенно законным путем.

Понятия честности и порядочности в финансах не работают, в том числе на самом высоком уровне – кто сомневается, прочтите хотя бы эту книгу. Опирайтесь на здравый смысл и простые дешевые продукты, мыслите долгосрочно. Беккеру не нравится вопрос вроде “как стать богатым?” – но это неправильный вопрос в краткосрочной перспективе. В долгосрочном периоде стать достаточно богатым вполне можно – особенно если правильно и как можно раньше начать.

Поделись с друзьями!

Подписка на статьи



Поиск финансирования для бизнеса на Мойкредит Поиск финансирования для бизнеса на Мойкредит